Михаил Евграфович Салтыков-Щедрин (1826–1889)
Михаил Евгрáфович Салтыков-Щедрин (настоящая фамилия Салтыков, Щедрин – это литературный псевдоним) родился в старинной дворянской семье. До 10 лет будущий писатель воспитывался в доме родителей, потом учился в Московском дворянском институте и «за особые успехи в науках» был переведён в Императорский Царскосельский Лицей, тот самый, в котором в 1811–1817 гг. учился А. С. Пушкин.
В Лицее Салтыков начал писать стихи. Первое его стихотворение «Лира» было опубликовано в 1841 году в журнале «Библиотека для чтения» с посвящением Пушкину, а через четыре года ещё восемь стихотворений появились в журнале «Современник». Лицеисты считали Салтыкова преемником Пушкина. По существовавшей в Лицее традиции он даже удостоился титула «продолжателя Пушкина».
Но задачей лицея, созданного по императорскому указу, было готовить не литераторов, а крупных государственных чиновников. Поэтому после выпуска началась государственная карьера Салтыкова. Большую часть своей жизни он занимал высокие государственные должности. Его современник С. Н. Егоров вспоминал: «Строгий в службе, Салтыков был в высшей степени правдив и человечен… Он ежедневно имел дело с каждым чиновником и всех знал. Несмотря на трудную службу, все его любили и ничем ради него не тяготились, потому что он всякого ценил по достоинству».
Свои сочинения Михаил Салтыков писал под псевдонимом Н. Щедрин. В русскую литературу он вошёл с двойной фамилией: Салтыков-Щедрин. Салтыков сделал успешную карьеру, а Щедрин в своих произведениях критиковал службу, остро обличал отрицательные явления жизни. Взявшись за перо, он хотел сделать литературу орудием борьбы за справедливость, наказать зло, жестокость, глупость, защищать «мужика», как тогда говорили.
Опираясь на опыт устного народного творчества, традиции русской и зарубежной сказки, Салтыкова-Щедрин создал литературные сказки, в которых трагическое и смешное соединяется с фантастическим. Почти во всех сказках образ русского мужика нарисован автором с любовью. Мужик у него честен, добр, сметлив и умён. Он может всё: раздобыть пропитание, сшить одежду, построить дом, покорить природную стихию и даже переплыть «океан-море». Литературные сказки Салтыкова-Щедрина одновременно и похожи на народные, и отличаются от них. Вам предстоит прочитать одну из сказок писателя – «Повесть о том, как один мужик двух генералов прокормил».
Повесть о том, как один мужик двух генералов прокормил
(в сокращении)
Жили да были два генерала, и так как оба были легкомысленны, то в скором времени, по щучьему велению, по моему хотению, очутились на необитаемом острове.
Служили генералы всю жизнь в какой-то регистратуре; там родились, воспитались и состарились, следовательно, ничего не понимали. <…>
Упразднили регистратуру за ненадобностью и выпустили генералов на волю. Оставшись за штатом, поселились они в Петербурге, в Подьяческой улице, на разных квартирах; имели каждый свою кухарку и получали пенсию. Только вдруг очутились на необитаемом острове, проснулись и видят: оба под одним одеялом лежат. Разумеется, сначала ничего не поняли и стали разговаривать, как будто ничего с ними и не случилось.
– Странный, ваше превосходительство, мне нынче сон снился, – сказал один генерал, – вижу, будто живу я на необитаемом острове…
Сказал это, да вдруг как вскочит! Вскочил и другой генерал.
– Господи! да что ж это такое! где мы! – вскрикнули оба не своим голосом. <…>
Перед ними с одной стороны расстилалось море, с другой стороны лежал небольшой клочок земли, за которым стлалось всё то же безграничное море. Заплакали генералы в первый раз после того, как закрыли регистратуру.
Стали они друг друга рассматривать и увидели, что они в ночных рубашках, а на шеях у них висит по ордену.
– Теперь бы кофейку испить хорошо! – молвил один генерал, но вспомнил, какая с ним неслыханная штука случилась, и во второй раз заплакал. – Что же мы будем, однако, делать? – продолжал он сквозь слёзы, – ежели теперича доклад написать – какая польза из этого выйдет?
– Вот что, – отвечал другой генерал, – подите вы, ваше превосходительство, на восток, а я пойду на запад, а к вечеру опять на этом месте сойдёмся; может быть, что-нибудь и найдём.
Стали искать, где восток и где запад. <…> Перепробовали все страны света, но так как всю жизнь служили в регистратуре, то ничего не нашли.
– Вот что, ваше превосходительство, вы пойдите направо, а я налево; этак-то лучше будет! – сказал один генерал, который, кроме регистратуры, служил ещё в школе военных кантонистов учителем каллиграфии и, следовательно, был поумнее.
Сказано – сделано. Пошёл один генерал направо и видит – растут деревья, а на деревьях всякие плоды. Хочет генерал достать хоть одно яблоко, да все так высоко висят, что надобно лезть. Попробовал полезть – ничего не вышло, только рубашку изорвал. Пришёл генерал к ручью, видит: рыба <…> так и кишит, и кишит.
«Вот кабы этакой-то рыбки да на Подьяческую!» – подумал генерал и даже в лице изменился от аппетита.
Зашёл генерал в лес – а там рябчики свищут, тетерева токуют, зайцы бегают.
– Господи! еды-то! еды-то! – сказал генерал, почувствовав, что его уже начинает тошнить.
Делать нечего, пришлось возвращаться на условленное место с пустыми руками. Приходит, а другой генерал уж дожидается.
– Ну что, ваше превосходительство, промыслил что-нибудь?
– Да вот нашёл старый нумер «Московских ведомостей», и больше ничего!
Легли опять спать генералы, да не спится им натощак. <…>
– Кто бы мог думать, ваше превосходительство, что человеческая пища, в первоначальном виде, летает, плавает и на деревьях растёт? – сказал один генерал.
– Да, – отвечал другой генерал, – признаться, и я до сих пор думал, что булки в том самом виде родятся, как их утром к кофею подают!
– Стало быть, если, например, кто хочет куропатку съесть, то должен сначала её изловить, убить, ощипать, изжарить… Только как всё это сделать?
– Как всё это сделать? – словно эхо повторил другой генерал.
Замолчали и стали стараться заснуть; но голод решительно отгонял сон. Рябчики, индейки, поросята так и мелькали перед глазами. <…>
Вдруг оба генерала взглянули друг на друга: в глазах их светился зловещий огонь, зубы стучали, из груди вылетало глухое рычание. Они начали медленно подползать друг к другу <…> Полетели клочья, раздался визг и оханье; генерал, который был учителем каллиграфии, откусил у своего товарища орден и немедленно проглотил.
Но вид текущей крови как будто образумил их.
– С нами крестная сила! – сказали они оба разом. – Ведь этак мы друг друга съедим! И как мы попали сюда! кто тот злодей, который над нами такую штуку сыграл!
– Надо, ваше превосходительство, каким-нибудь разговором развлечься, а то у нас тут убийство будет! – проговорил один генерал.
– Начинайте! – отвечал другой генерал.
– Как, например, думаете вы, отчего солнце прежде восходит, а потом заходит, а не наоборот?
– Странный вы человек, ваше превосходительство: но ведь и вы прежде встаёте, идёте в департамент, там пишете, а потом ложитесь спать?
– Но отчего же не допустить такую перестановку: сперва ложусь спать, вижу различные сновидения, а потом встаю?
– Гм… да… А я, признаться, как служил в департаменте, всегда так думал: «Вот теперь утро, а потом будет день, а потом подадут ужинать – и спать пора!»
Но упоминовение об ужине обоих повергло в уныние и пресекло разговор в самом начале.
– Слышал я от одного доктора, что человек может долгое время своими собственными соками питаться, – начал опять один генерал.
– Как так?
– Да так-с. Собственные свои соки будто бы производят другие соки, эти, в свою очередь, ещё производят соки, и так далее, покуда, наконец, соки совсем не прекратятся…
– Тогда что ж?
– Тогда надобно пищу какую-нибудь принять…
– Тьфу!
Одним словом, о чём ни начинали генералы разговор, он постоянно сводился на воспоминание об еде, и это ещё более раздражало аппетит. Положили: разговоры прекратить, и, вспомнив о найденном нумере «Московских ведомостей», жадно принялись читать его.
«Вчера, – читал взволнованным голосом один генерал, – у почтенного начальника нашей древней столицы был парадный обед. Стол сервирован был на сто персон с роскошью изумительною». <…>
– Тьфу ты, господи! да неужто ж, ваше превосходительство, не можете найти другого предмета? <…>
И вдруг генерала, который был учителем каллиграфии, озарило вдохновение…
– А что, ваше превосходительство, – сказал он радостно, – если бы нам найти мужика?
– То есть как же… мужика?
– Ну, да, простого мужика… какие обыкновенно бывают мужики! Он бы нам сейчас и булок бы подал, и рябчиков бы наловил, и рыбы!
– Гм… мужика… но где же его взять, этого мужика, когда его нет?
– Кáк нет мужика – мужик везде есть, стоит только поискать его! Наверное, он где-нибудь спрятался, от работы отлынивает!
Мысль эта до того ободрила генералов, что они вскочили, как встрёпанные, и пустились отыскивать мужика.
Долго они бродили по острову без всякого успеха, но, наконец, острый запах мякинного хлеба и кислой овчины навёл их на след. Под деревом, брюхом кверху и подложив под голову кулак, спал громаднейший мужичина и самым нахальным образом уклонялся от работы. Негодованию генералов предела не было.
– Спишь, лежебок! – накинулись они на него, – небось и ухом не ведёшь, что тут два генерала вторые сутки с голода умирают! сейчас марш работать!
Встал мужичина: видит, что генералы строгие. <…> Полез сперва-наперво на дерево и нарвал генералам по десятку самых спелых яблоков, а себе взял одно, кислое. Потом покопался в земле – и добыл оттуда картофелю; потом взял два куска дерева, потёр их друг об дружку – и извлёк огонь. Потом из собственных волос сделал силок и поймал рябчика. Наконец, развёл огонь и напёк столько разной провизии, что генералам пришло даже на мысль: «Не дать ли и тунеядцу частичку?»
Смотрели генералы на эти мужицкие старания, и сердца у них весело играли. Они уже забыли, что вчера чуть не умерли с голоду, а думали: «Вот как оно хорошо быть генералами – нигде не пропадёшь!»
– Довольны ли вы, господа генералы? – спрашивал между тем мужичина-лежебок.
– Довольны, любезный друг, видим твоё усердие! – отвечали генералы. – Отдохни, дружок, только свей прежде верёвочку.
Набрал сейчас мужичина дикой конопли, размочил в воде, поколотил, помял – и к вечеру верёвка была готова. Этою верёвкою генералы привязали мужичину к дереву, чтоб не убёг, а сами легли спать.
Прошёл день, прошёл другой; мужичина до того изловчился, что стал даже в пригоршне суп варить. Сделались наши генералы весёлые, рыхлые, сытые, белые. Стали говорить, что вот они здесь на всём готовом живут, а в Петербурге между тем пенсии ихние всё накапливаются да накапливаются. <…>
Долго ли, коротко ли, однако генералы соскучились. Чаще и чаще стали они припоминать об оставленных ими в Петербурге кухарках и втихомолку даже поплакивали.
– Что-то теперь делается в Подьяческой, ваше превосходительство? – спрашивал один генерал другого.
– И не говорите, ваше превосходительство! всё сердце изныло! – отвечал другой генерал. <…>
И начали они нудить мужика: представь да представь их в Подьяческую! И что ж! оказалось, что мужик знает даже Подьяческую, что он там был, мёд-пиво пил, по усам текло, в рот не попало! <…>
И начал мужик на бобах разводить, как бы ему своих генералов порадовать за то, что они его, тунеядца, жаловали и мужицким его трудом не гнушалися! И выстроил он корабль – не корабль, а такую посудину, чтоб можно было океан-море переплыть вплоть до самой Подьяческой.
– Ты смотри, однако, каналья, не утопи нас! – сказали генералы, увидев покачивавшуюся на волнах ладью.
– Будьте покойны, господа генералы, не впервой! – отвечал мужик и стал готовиться к отъезду.
Набрал мужик пуху лебяжьего мягкого и устлал им дно лодочки. Устлавши, уложил на дно генералов и, перекрестившись, поплыл. Сколько набрались страху генералы во время пути от бурь да от ветров разных, сколько они ругали мужичину за его тунеядство – этого ни пером описать, ни в сказке сказать. А мужик всё гребёт да гребёт, да кормит генералов селёдками.
Вот, наконец, и Нева-матушка, вот и Екатерининский славный канал, вот и Большая Подьяческая! Всплеснули кухарки руками, увидевши, какие у них генералы стали сытые, белые да весёлые! Напились генералы кофею, наелись сдобных булок и надели мундиры. Поехали они в казначейство, и сколько тут денег загребли – того ни в сказке сказать, ни пером описать!
Однако, и об мужике не забыли; выслали ему рюмку водки да пятак серебра: веселись, мужичина!
Задания
ВОПРОСЫ И ЗАДАНИЯ
- Что вас удивило в прочитанном произведении? Почему?
- Расскажите, как жили генералы до того, как попали на необитаемый остров. Приносила ли пользу их деятельность?
- Почему Щедрин называл это произведение сказкой? Какие сказочные элементы свидетельствуют об этом? Чем эта сказка похожа на народные сказки? Чем отличается от них?
- Какие фантастические элементы встречаются в этом произведении?
- Что комичного было в облике генералов, оказавшихся на необитаемом острове? Чем они отличаются друг от друга?
- Что вызывает у генералов наибольшее удивление?
- Приведите 1–2 примера иронии и сарказма.
- Как вы думаете, почему генералы могли заставить мужика работать? Почему он даже позволил привязать себя к дереву?
- Как автор изображает мужика? Какими его качествами восторгается, какие – осуждает?
- Выберите и назовите те качества, которые есть у мужика из сказки Салтыкова-Щедрина и у часового Постникова из рассказа Н. С. Лескова «Человек на часах»: трудолюбивый, изобретательный, ловкий, покорный, незлобивый, находчивый, терпеливый, сердобольный, робкий, покладистый. Обоснуйте ответ.
- Как генералы отблагодарили мужика? Можно ли их благодарность сравнить с тем, как отблагодарил часового Постникова подполковник Свиньин? Обоснуйте ответ.
- На что указывает отсутствие имён главных героев: на полное безразличие автора к генералам или на безликость образов и их обобщённость? Обоснуйте ответ.
- Каково значение сказки? Почему не наказаны настоящие бездельники и дармоеды, ведь в сказках добро всегда побеждает зло?
Э-ЗАДАНИЕ 59
- жили да были
- по щучьему велению, по моему хотению
- негодованию не было предела
- ни в сказке сказать, ни пером описать
- долго ли коротко ли
- примите уверение в совершенном моём почтении
- мёд-пиво пил, по усам текло, а в рот не попало
- всё сердце изныло
- прошёл день, прошёл другой
- сказано – сделано
Э-ЗАДАНИЕ 60
- лень
- ловкость
- изобретательность
- трудолюбие
- трусость
- жадность
- находчивость
- невежество
- терпение
- глупость
РАБОТА В ПАРАХ
Задания на выбор:
- Обменяйтесь впечатлениями о прочитанном произведении. Расскажите друг другу об эпизоде, который запомнился больше всего. При пересказе эпизода добавляйте эмоциональные выражения, например: представь себе, удивительно, никогда не думал(а), что…, поразительно, как…
- Рассмотрите иллюстрации. К каким эпизодам текста они относятся? Что бы добавили вы, если бы были художником? Почему? Обменяйтесь мнениями.
УЧИМСЯ РАЗМЫШЛЯТЬ
Каким произведением, на ваш взгляд, является сказка М. Е. Салтыкова-Щедрина «Повесть о том, как один мужик двух генералов прокормил» – сатирическим или юмористическим? Обоснуйте ответ, опираясь на материал статьи учебника (тема 11.1). Выстраивайте доказательство по плану.
План
- Утверждение: Я считаю, что «Повесть о том, как один мужик двух генералов прокормил» – это…
- Обоснование: Во-первых, …
- Вывод: Таким образом, …
