Великая шведская держава не образовывала единого государства, поскольку сохранялись существенные различия между собственно Швецией – метрополией (территории современной Швеции и Финляндии) и приобретенными в XVI–XVII веках территориями, которые именовались внешними или заморскими провинциями. В число заморских провинций входили Эстляндия, Лифляндия, Сааремаа, Ингерманландия и Карелия, а также Передняя Померания, Висмар и Бремен-Верден в Северной Германии.
Шведское конгломератное государство
Проводимая шведскими правителями политика в отношении присоединенных провинций зависела от местонахождения последних, способа их приобретения и силы местных правителей. Граничившие с основной территорией Швеции бывшие датские провинции в современной Южной Швеции были полностью уравнены с метрополией: там с самого начала действовали шведские законы, и со временем на этих землях установился шведский образ жизни и порядки. В то же время в заморских провинциях оставались в силе, в основном, местные законы, и на большей их части – также и местные формы управления. В контексте Европы того времени это не являлось исключением – напротив, Швеция следовала примеру других стран. Для крупных империй Раннего нового времени было характерно именно то, что в их состав входили территории с очень разными политическими и правовыми порядками. Государства подобного типа историки называют конгломератными государствами.
Причиной формирования конгломератных государств являлось то обстоятельство, что для привлечения на свою сторону политической элиты новых территорий ей обещали сохранение прежнего уклада жизни и привилегий. Ведь гораздо проще было овладевать новыми землями на основании добровольной договоренности, чем силой оружия, и верность жителей приграничных провинций обеспечивала, скорее, их удовлетворенность, чем насилие. Кроме того, у Швеции не было таких ресурсов, которые позволяли бы удерживать свои огромные владения лишь при помощи силы. Самым лучшим примером добровольного присоединения была Эстляндская провинция. В 1561 году за клятву верности шведскому королю местное дворянство и город Таллинн были наделены обширными привилегиями, которые пришедшим позднее правителям было сложно отобрать. Отношение к Лифляндии поначалу было иным, поскольку она была отвоевана у Польши силой оружия. По этой причине правители надеялись, что Лифляндией можно будет управлять на основании шведской модели и не спешили давать привилегии дворянству. Со временем выяснилось, что здесь проще править при поддержке местных дворян, не навязывая им шведских правил. В Ингерманландии введение шведских порядков продвигалось успешнее, поскольку там не сформировалось сильное местное дворянство.
В шведском государстве правил монарх (король или королева) вместе с государственным советом, состоявшим из представителей высшего дворянства. Для принятия новых законов созывался риксдаг (швед. riksdag), на котором были представлены дворянство, духовенство, горожане и крестьяне. Заморские провинции не имели представителей в риксдаге, и шведские законы не вступали в силу на их территории. Власть в провинции представлял наместник – губернатор или генерал-губернатор. Его основные сферы ответственности – организация обороны провинции и содержание крепостей в порядке, сбор налогов, решение церковных и школьных вопросов, а также надзор над отправлением правосудия. Во всех этих делах ему помогали чиновники губернской канцелярии. При введении новых законов или налогов наместник должен был обсудить этот вопрос с представителями рыцарств и городов.
Военная защита прибалтийских провинций
Располагавшаяся на территории Эстляндии шведская армия обычно состояла из двух частей: боевых подразделений регулярной полевой армии и выполнявших оборонительные задачи гарнизонов. Полевые части находились на территории Эстляндии и Лифляндии только в военное время, поскольку гарнизоны, располагавшиеся в крепостях больших городов, были укомплектованы постоянным личным составом. В годы Северной войны дополнительно были сформированы еще и состоявшие из эстонских и латышских крестьян местные подразделения обороны.
Хорошее представление о численном составе и расходах армии в Эстляндии и Лифляндии дают некоторые обзорные цифры. В 1699 году в Лифляндии было девять гарнизонов (три из них – на территории Эстляндии), личный состав которых в общей сложности насчитывал 5300 военнослужащих. Крупнейший гарнизон Лифляндии располагался в Риге, где было дислоцировано 26 рот, насчитывавших 3350 солдат. В Эстляндии в том же году был размещен только один гарнизон в Таллинне, численность которого составляла 137 солдат.
Личный состав сформированных в 1701 году из крестьян подразделений сельской милиции (ополчения) представлял совершенно иную картину. В сельские полки Эстляндии в том же году было набрано 2707 рекрутов, в сельские полки Лифляндии – 2647 рекрутов, из которых 1416 – с территории Эстляндии. Преобладание эстляндских новобранцев объясняется тем обстоятельством, что приграничные территории Лифляндии уже значительно пострадали в ходе начавшихся военных действий, вследствие чего на них было сложно найти рекрутов.
Одним из критериев, достаточно наглядно свидетельствующих о различном стратегическом значении Эстляндии и Лифляндии для шведского государства, являются расходы гарнизонов (в серебряных талерах):
1662 |
1669 |
1677 |
|
в Эстляндии |
4000 |
3900 |
16 600 |
в Лифляндии |
152 700 |
123 000 |
199 300 |
При этом, следует отметить, что затраченные на Лифляндские гарнизоны суммы были больше, чем расходы в любой иной шведской провинции, включая саму метрополию – Швецию, вместе с Финляндией. Значительная разница в расходах на гарнизоны в Эстляндии и Лифляндии обусловлена, тем, что Эстляндия не была приграничной провинцией, в то время как Лифляндия граничила с двумя соседями, представлявшими постоянную угрозу для Швеции – Россией и Польшей.
Aleksander Loit. Eestimaa ja Liivimaa. – Läänemere provintside arenguperspektiivid Rootsi suurriigis 16/17. sajandil, III. Tartu, 2009.Для обсуждения
- Сравните статус Эстляндии, Лифляндии и Ингерманландии в Шведском государстве.
- Что препятствовало введению центральной шведской властью единой формы управления провинциями?
- Какими привилегиями обладало дворянство Эстляндии и Лифляндии?
Дворянство прибалтийских провинций на службе Швеции
Поскольку дворянский титул и поместье наследовал старший сын, то постоянной заботой дворянства было обеспечение соответствующего сословию содержания для младших сыновей. По всей Европе одной из возможностей была высокая государственная должность. Эстляндские и лифляндские помещики также стремились закрепить за местным дворянством должности в провинциальной администрации, однако центральная власть больше доверяла шведам. По этой причине многие молодые дворяне отправлялись за море в поисках военной или гражданской службы в Швеции и других завоеванных провинциях. Представители шведской знати жаловались, что Стокгольм переполнен балтийскими дворянами, каждый из которых «желает земель и поместий» и пытается отобрать у них должности. Балтийцы оказались намного успешнее, к концу XVII века составляли уже четверть высшего офицерского состава Швеции. Самую выдающуюся карьеру удалось сделать членам рода Врангелей.
Герман Врангель (1587–1643) родился в Элиствере, Северная Лифляндия, и после ранней смерти отца молодым юношей попал на службу в Швецию. Герман воевал против поляков в Лифляндии, датчан в Кальмарской войне и русских в Ингерманландии. В 1629 году он руководил мирными переговорами с Польшей и затем обрел славу как генерал шведской армии в ходе Тридцатилетней войны. В 1630 году он был назначен государственным советником и в 1643 году – генерал-губернатором Лифляндии. Подобные должности сопровождались жалованием обширных земельных владений.
Сын Германа Карл Густав Врангель (1613–1676) дослужился до должности фельдмаршала (военного министра).
Три этапа в отношениях между провинциями и центральной властью
1. Унифицирование законов в 1561–1634
В отношениях между Эстляндской и Лифляндской провинциями и центральной властью в Швеции можно выделить три наиболее значительных этапа. На начальном этапе короли стремились теснее привязать провинции к Швеции и постепенно унифицировать местные законы, приведя их в соответствие со шведскими. Карл IX предложил допустить представителей эстляндских и лифляндских сословий к участию в работе государственного совета и риксдага. Однако рыцарства выступили против этой идеи, поскольку знали, что в шведских органах власти они так или иначе останутся в меньшинстве, вследствие чего утратят свои прежние позиции в управлении провинциями. Несмотря на принадлежность к шведской короне, для местной элиты немецкого происхождения было характерно нежелание отождествлять себя со шведским государством, поэтому ее представители считали себя патриотами своей провинции или города.
Во второй половине 1620-х годов, во времена правления Густава Адольфа, на повестку дня с новой остротой вышел вопрос о политике унификации. Король в резкой форме выказывал свое недовольство местными сословиями, упрекая их в том, что они не учитывали интересов государства как единого целого, а преследовали лишь свою узкую личную выгоду. Однако невзирая на монарший гнев, эстляндское дворянство отвергло предложенные королем программы реформ, ссылаясь на исторические традиции и привилегии, закрепленные самими шведами в 1561 году, и дало свое согласие лишь на незначительные изменения. В то же время в Лифляндии как завоеванной провинции можно было осуществлять реформы, не ожидая согласия местного дворянства. После заключения перемирия с Польшей в 1629 году король назначил генерал-губернатором Лифляндии и Ингерманландии своего бывшего наставника Юхана Шютте, перед которым была поставлена задача реорганизовать жизнь в провинции на шведский лад.
2. Признание особого статуса провинций в 1634–1680
Второй этап отношений между провинциями и центральной властью начался после смерти Густава Адольфа, когда шведы отказались от программ унификации, и реформы Шютте не были доведены до конца. Одной из причин этого стало стремление Швеции завоевать в ходе Тридцатилетней войны германские княжества. Чтобы снискать их расположение, необходимо было продемонстрировать, сколь мягко шведы относятся к новым провинциям. Во-вторых, под руководством Акселя Оксеншерны было сформировано правительство, состоявшее из крупных помещиков, обладавших в здешних краях обширными земельными владениями, и поэтому не заинтересованных в укреплении контроля со стороны Стокгольма и введении новых налогов. В-третьих, шведы пришли к выводу о том, что вместо конфликтов с провинциями было бы лучше заручиться их лояльностью. В 1634 году в Швеции был принят новый порядок правления, признававший особый статус провинций. Это решение имело крайне важное значение для Лифляндии, в которой была введена система управления, весьма сходная с эстляндской. В Эстляндии единое рыцарство сформировалось уже в 1584 году. Теперь же были закреплены привилегии лифляндского дворянства, которому было разрешено образовать корпорацию на основе самоуправления.
3. Шведизация в 1680–1710
Двоевластие метрополии и рыцарств сохранялось в провинциях почти полвека. Изменения вызвал правительственный переворот в Стокгольме в 1680 году. Король Карл XI сосредоточил власть в своих руках и отказался признавать права сословий на совместное участие в принятии решений. Это относилось и к сословиям провинций. Его первым мощным шагом стало распространение политики возврата поместий (редукции) также на Эстляндию и Лифляндию (см. следующую главу). После того как лифляндское дворянство, ссылаясь на привилегии, отказалось подчиниться редукции, король распустил органы дворянского самоуправления. Предводитель дворянской оппозиции Иоганн Рейнгольд фон Паткуль на судебном процесса в был приговорен к смертной казни. Центральная власть приступила к подготовительным работам по внедрению шведских законов в прибалтийских провинциях. В 1686 году в Эстляндии и Лифляндии вступил в силу шведский церковный закон. В качестве языка делопроизводства также все шире стали использовать шведский язык. Насаждение шведских порядков в правовой, административной и культурной жизни провинций потеснило влияние остзейского дворянства и породило обиду. В ходе Северной войны этим попытались воспользоваться враги Швеции для привлечения местной знати на свою сторону.
В 1630 году Шютте писал королю: «Теперь, когда вся Лифляндия, Эстляндия и города вместе с Ингерманландией и Карелией переданы под юрисдикцию королевского придворного суда и сведены вместе, словно под одной крышей [---], многие неразумные и даже абсурдные обычаи и многочисленные причудливые представления о праве, которыми полны все углы и закоулки этой земли, будут вырваны с корнем и уничтожены, чтобы в конце концов о ней можно было бы сказать: один король, один закон и один народ».
Отрывок из привилегий лифляндского рыцарства, закрепленных 4 июля 1643 г.
Решение регентского правительства королевы Кристины и заявление представителей лифляндского рыцарства и дворянства относительно предложения.
Прежде всего, это их смиренное желание, чтобы о подчиненной Лифляндии помнили и предоставили бы ей хорошую и отменно налаженную систему управления на благо процветания и благоденствия её королевского величества и престола, и в особенности самой провинции. Это не было бы противно её величеству королеве, она напротив, проявила большее расположение и будет выказывать его и впредь, чтобы по примеру достославной памяти милостивого и благословенного отца её величества королевы, который после того, как Лифляндия, с Божьей помощью и с помощью счастливого оружия его королевского величества, была приведена под шведскую корону, сделал для себя кровным делом и пожелал, чтобы к этой провинции относились справедливо, чтобы она стояла с Божией помощью и чтобы ею управляли с помощью доброй политики и по-христиански и как подобает, точно так же, как её величество королева, могла бы по примеру своего благословенного отца всё устроить и организовать таким образом, чтобы у рыцарства и дворянства имелся интерес и желание жить и пребывать под достойным похвалы правлением её величества королевы.
[---] Однако для того, чтобы у рыцарства и корпораций, до дальнейших предписаний, на земле всё же была какая-нибудь система управления и правительство, её величество королева милостиво одобрила и обещала, что в Лифляндии можно образовывать уездный совет из шести лиц дворянского рода, лучших и наиболее опытных, имеющих земельные владения, а именно, от каждого уезда – один швед и один ливонец, и чтобы этих лиц, после предварительно полученных добрых рекомендаций на имя её королевского величества, направлял и назначал на должность генерал-губернатор. Затем члены уездного совета должны будут на своей должности на благо процветания и благополучия как её королевского величества и короны, так и на благо процветания и благополучия земли, верой и правдой служить и помогать генерал-губернатору на этой земле во всех его будущих делах. [---] Кроме того каждый из них в своем уезде должен выслушать и отметить все заботы и жалобы жителей провинции и докладывать о них генерал-губернатору и его помощникам на риксдаге, заседания которого её величество королева почитает необходимым проводить не менее одного раза в год в Риге.
Для обсуждения
- Какое влияние на систему управления Эстляндией и Лифляндией оказал абсолютистский государственный переворот Карла XI?
Историографы об отношениях остзейского дворянства со шведской властью
Для обсуждения
- Почему в разные времена историографы по-разному оценивали политику центральной власти в Швеции?
